К ВЕРЕ ЧЕРЕЗ ЗНАНИЯ

часть I

Чтобы человек мог встать на путь богопознания, Создатель наделил его разумом, способностью — постигать устройство Вселенной, самого себя, а рáвно внимать живому Слову Божьему, сообразуя собственное понимание смысла и характера жизни с тем, какое заповедано самим Всевышним.

Ислам не считает верующим человека, если его вера сводится к механистическому повторению ритуальных актов, так называемому «обрядоверию», или представляет собой пассивное, слепое приятие всего, что сказано или написано.
«Поиск знания от колыбели до могилы» был вменен Пророком Мухаммадом (мир ему) в круг религиозных «обязанностей каждого мусульманина». «Если надо, то добывай знания и в Китае», — настаивал он. Как сказано в одном из хадисов, «отправляющемуся за знаниями Бог простирает дорогу в Рай».

«Воистину ученые — наследники пророков». Это не просто одно из многих вразумлений Мухаммада. Когда-то человечество  нуждалось в посланниках от Создателя, теперь же оно вступили в свои права зрелости и самостоятельности. И первейшим наставником в будущем пути к богопознанию Пророк ислама провозгласил — наряду с Кораном и своей Сунной — Науку, восприемницу всех пророков.

Доктринальный приоритет рациональному знанию — отличительная черта ислама как религиозной системы. «Бог возвысит степенями тех из вас, — обещает Коран, — кто верует в Него и коим было знание дано» (58: 11).

Рассказывают: «К Мухаммаду пришел некий человек и спросил: “О Посланник Божий, скажи, какому делу лучше всего посвятить себя?” — “Обрати взор к науке, — услышал гость, — воистину, и малый труд при науке значителен, а при невежестве и великий труд ничтожен. Если бы не ученые, то погибла бы бóльшая часть моего народа”».

Страсть к знаниям с неизбежностью превратила исламскую цивилизацию сокровищницу научных знаний. Приведу лишь один факт: победив Византию в 830 году, халиф аль-Маъмун (813-830 гг.) потребовал выплаты контрибуции не деньгами или драгоценностями, а книгами философов. За книги выкупались пленники. Да и книги-то были, ясное дело, не исламские! «В период, когда Карл Великий с трудом мог найти нескольких грамотных людей в своем королевстве, — написал историк Абдол Хосейн Зарринкуб, — мусульмане при дворе аль-Мамуна изучали труды Платона, Аристотеля, Евклида и Галена, измеряли окружность Земли, вели исследования и научные диспуты по философской проблематике, о планетах и строении небесных светил».

Прочтение неисчерпаемой Книги Природы — предмет научной деятельности, научные открытия — это новая формула богооткровенности. В ниспосланном же прежде словесном Откровении Всевышним запечатлено промысленное Им социальное законоуложение, соблюдение которого — личное дело каждого человека, для чего Бог одарил его всевозможными талантами и способностью к свободному волеизъявлению. 

Правильно распорядиться собой может только человек разумный. Вот почему в Коране рефреном звучат слова об адресованности этого заключающего Завета «людям разумеющим». В исламе вера в Бога — дело интеллектуального выбора, и чем больше человек будет знать об окружающем мире, тем крепче будет его вера. Именно просвещенная личность способна быть законопослушной в полной мере.
С низведением Корана Всевышний поставил точку в Большой Книге Своего Благовестия, начатой Торой, продолженной Евангелием и подытоженной Кораном. Здесь сосредоточено всё, что Господь посчитал нужным прямо, в форме Откровенного Слова, сообщить людям о Себе и о сотворенном Им мире. Бог самораскрылся в той степени, какая позволяет человеку усвоить, что же такое особенное он, раб/слуга и наместник Божий, представляет из себя, и приступить к выполнению возложенной на него Творцом миссии — приближении к Всевышнему через Его познание и поклонение. 
Но поскольку Бог находится за пределами сотворенного Им мира, т. е. мира, в котором мы живем, а сам этот мир есть лишь воплощение Божественной воли, то судить о Боге мы можем лишь по проявлениям этой занебесной воли (ее «следах»). 
Выражена же она двояко: словесно — через Священное Писание и феноменально — через Книгу Природы, так сказать Слово и Дело Господни. Книга Природы вкупе с Благой Вестью образуют как бы единое Писание Зодчего нашего мироздания, Верховного Законодателя и Высшего Судии. В Книге Природы начертан тот Свод Законов Творца, которому мы не можем не подчиняться. Например, никому в голову не придет проигнорировать закон гравитации, земное притяжение — законопреступник вмиг будет наказан. 

В стяжании знаний через неустанное чтение, в неутолимой тяге к облагораживающей сердце и обогащающей ум литературе кроется залог сбережения индивидом Божьего пожалования — человеческого  наместнического достоинства.
Акт веры — это, прежде всего, волевое, координируемое разумом усилие по преображению внутреннего и внешнего миров на духовных и естественнонаучных основаниях. Иными словами, истинно верующий — это одухотворенная, интеллектуально развитая личность с активной жизненной позицией, это широко образованный человек, постоянно приобщающийся к новейшим научным достижениям, занимающийся самосовершенствованием, живущий неиссякаемым умственным напряжением и неугасимым пламенением распахнутого сердца, чуждый всякого догматизма и оглупления, постоянно преодолевающий сомнения, рожденные кажущейся повседневной несправедливостью этого мира, и находящий современные и оптимистичные ответы на извечные вопросы бытия.

А теперь взглянем на некоторые аспекты жизни мусульман нынешней России сквозь призму рациональности, этого сущностного элемента исламской праведности.
Ислам — принципиально книгоцентричная религия, т. е. всё его богословие, вероучительные аксиомы, интеллектуальная многовековая рефлексия и культовая практика сконцентрированы в книгах, прежде всего на арабском и персидском языках. Отсутствие у верующего возможности систематического изучения таких трудов наносит ему огромный ущерб, чреватый схождением с Божьей стези.

Надо сберечь знания, имеющиеся у отечественных патриархов путем передачи их талантливой молодежи. Важно заложить российскую школу перевода исламских теологических сочинений, в организационном отношении — учредить высшие курсы переводческого мастерства. Выпускник курсов должен быть начитан в важнейших первоисточниках, хорошо ориентироваться в течениях и тонкостях богословской мысли, видеть в мусульманской теологии живое, развивающееся знание, всегда отвечавшее на вопросы, которые ставила перед верующими и обществом жизнь. Он должен знать историческую эпоху, время, когда создавалось переводимое сочинение, его социорелигиозный контекст, тогдашнюю материальную и духовную культуру, сопутствовавшую ей лексику (как и лексику, принятую в отечественной науке), обстоятельства личной жизни автора, уметь погрузиться в его внутренний мир, вплоть до проникновения в круг его чтения и потаенные думы, «кожей ощущать» питавшую его атмосферу, даже условия быта, вычленить со всей контрастностью не только борение идей, но и литературные влияния и заимствования — жанровые и стилистические, открыто перенятые и неосознанно усвоенные. Не могу не отметить огромную положительную роль Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования, но возможности этой организации по понятным причинам не безграничны.

Если не предпринять срочных и решительных мер, наша страна может на многие десятилетия утратить уникальный багаж умений транслировать понимание духовных ценностей одной культуры, мусульманской, в другую — русскую. Багаж этот начал формироваться исламоведами еще при царизме, и недалек тот день, когда оставшиеся отечественные специалисты, хранители этих бесценных знаний, просто вымрут.
Косвенно о драматизме ситуации свидетельствует, в частности, бурный поток дилетантских переводов текстов, затрагивающих богословские проблемы правоверия, — средневековых трактатов, комментариев, житийной литературы и т.п., явление, ставшее порочной нормой для российского исламского книгоиздания. За крайне редкими исключениями эти публикации характеризует вызывающий непрофессионализм.

Печатаются целые страницы словесной невнятицы, по которой верующим предлагается строить жизнь на Господнем пути.

Несложно представить, что думают об исламе инаковерующие, «зачитывающиеся», как некоторые выражаются, «мусульманской галиматьей». Данная продукция не только дискредитирует и оболванивает великую религию, подпитывает бытовую исламофобию, но и создает фундамент для раскола общества — культурного и социального, — в частности, толкая мусульман в объятия тех, кто ясными и простыми словами объясняет, как, расправившись с «язычниками, неверными и заблудшими», попасть в небесную обитель праведников.

К подготовке энциклопедий по исламу должны привлекаться ведущие ученые с целью донести до читателя сведенные воедино, сбалансированно и согласованно поданные итоги научных разысканий, обретенных человечеством к моменту написания энциклопедических статей. Поэтому составление энциклопедий всегда будет рассматриваться как серьезнейшая научная задача, предполагающая и наличие научной среды — авторской и издательской, — где эта задача разрешается. В силу необходимости скрупулезного соблюдения сложнейших специфических организационных и редакционных процедур работы по написанию и подготовке к печати энциклопедического текста принято вести в тесном взаимодействии с коллективом специально подготовленных издательских работников. Еще раз повторюсь: ненаучное издание не может называться энциклопедическим, энциклопедическое издание не может быть подготовлено к печати издателями-самоучками, это род деятельности исключительно научных издательств. А таковых в России среди сугубо мусульманских издательств просто-напросто нет! 

Если нет основополагающих текстов на русском языке, а читать их в подлиннике — удел единиц, то о каких доступных широкой аудитории изданиях и учебниках с пособиями вообще может идти речь? Российское общество если и знает хоть что-то об исламе, то по преимуществу благодаря стараниям одаренных ученых-востоковедов, а не призванного к тому духовенства.

Ибн Араби говорил: «Путей к Богу столько же, сколько душ человеческих». Множество завес отделяет нас от Создателя. Обращаясь к трудам мистиков и гностиков ислама, мы обретаем не только увлекательных рассказчиков, но, и что самое ценное, — мудрых наставников. Мы лишь тогда действительно понимаем, что значит титул «духовный полюс» (кутб) того или иного шейха, когда знакомимся с его трудами или рассказами о нем. Если же они не переведены, не опубликованы или появились на свет в столь скверном виде, что ни о какой благодати их воздействия и говорить не приходится.
Возражать против субсидирования работ по подготовке научных публикаций исламского богословия под предлогом необходимости «финансового окормления» чего-то более злободневного может лишь то карьеристски взнузданное священноначалие, которое зиждет свой дутый авторитет на усердном поддержании ослепленности разума прихожан теменью незнания, понимая, что если бы исполнился один из главнейших заветов Пророка о поставлении во власть — как светскую, так и религиозную — лишь наиболее сведущих и способных, многие из ныне вцепившихся мертвой хваткой в высокие посты на них просто не оказались бы.

В своем подавляющем большинстве лидеры российского ислама, судя по всему, не сознают масштабов надвигающейся катастрофы. А возможно, что те из них, кому доверено информировать руководство страны, не дают полную картину реального положения вещей, оберегая от проблем свою холеную и самодовольную жизнь.
Сколько же можно говорить, что проще перевести нужные книги и сделать их доступными для 278 миллионов человек, говорящих сегодня в мире по-русски, нежели обучить арабскому и персидскому всех желающих? Давно пора осуществить полную русификацию ядра исламского богословия и тем самым решительно снизить остроту массового невладения означенными языками.

Я, например, уже много лет ратую за создание Российского центра исламского книгоиздания. Стержнем его деятельности должен стать выпуск «Золотой библиотеки ислама», в которой будет представлено творческое наследие выдающихся мусульман, с именами которых человечество связывает высшие духовные достижения мировой цивилизации. Печататься тома могли бы под грифом Российской академии наук и поддерживающих серию религиозных организаций и фондов.

Начать предлагается с подготовки научного издания полного корпуса хадисов. Они будут сгруппированы по темам («Бог», «Ангелы», «Джинны» и проч.), подробно прокомментированы и связаны перекрестными ссылками, а каждый тематический раздел — предварен соответствующими сведениями из Корана. Масштаб и необходимая глубина проработки исходного материала позволят попутно составить арабско-русский терминологический тезаурус по Корану и хадисам, который явится необходимым системообразующим фундаментом для всех будущих переводческих начинаний.
Коран, разумеется, также должен быть представлен в «Золотой библиотеке», причем не только в виде полномасштабного научного перевода, сопровожденного рассказом об истории письменного свода Откровения, его композиции, языке, стиле и правилах чтения, месте в религиозной жизни мусульман, в исламской культуре в целом, но, главное, издание должно отражать в виде сведенного воедино корпуса все направления экзегезы Священного Писания, сложившиеся за полуторатысячелетнюю историю исламской цивилизации. Всесторонним будет и комментарий — философский, богословский, юридический, исторический, компаративистский (сопоставление с Библией) и лингвистический. Для научных и учебных целей необходимо подготовить и издать специализированный перевод Корана — в виде многослойного подстрочника.
Поскольку в работе над «Золотой библиотекой» примут участие как ведущие ученые и передовое духовенство, так и талантливая молодежь, думаю, со временем можно будет рассчитывать на становление национальной школы исламского богословия.